«Да, если он как следует подзарядится, то может без остановки двенадцать часов подряд землю рыть!» — решительно говорил молодой человек в кожаной фуражке, залихватски сдвинутой на затылок. В руках он держал большую картонную коробку из под пылесоса и в этой коробке что-то угрожающе гудело. Поверх названия и картинки пылесоса на коробке красным маркером было написано «Крот электрический. Опытный образец».

Держатель крота, одновременно являвшийся его изобретателем и создателем, сидел на маленьком металлическом стульчике. Целый ряд таких весьма неудобных сидений был установлен вдоль стены коридора и на каждом располагался посетитель учреждения. Название учреждения значилось тут же, над дверью, ведущей в кабинет явно очень важного лица. На чёрной табличке золотыми буквами было начертано «Управление по надзору и управлению изобретениями».  Табличка казалась такой тяжёлой, что казалось — упади она со стены – пол проломится под ударом и даст трещину, ведущую в земные недра.

«Крот ваш не выдержит нашей русской зимы! – злорадно доказывал молодому изобретателю в фуражке его сосед по очереди – коренастый пожилой мужчина в двубортном пиджаке устаревшего покроя. – Он у вас, знаете ли, рассчитан на тепличные лабораторные условия, а вы попробуйте его отвезти на недельку в Лонгъюган!»

«Куда, куда?» — удивлённо переспрашивал молодой.

«Туда-туда! В Лонгъюган! – с ударением на каждый слог и явным удовлетворением оттого, что поставил оппонента в тупик, повторял двухбортный. — Посёлок такой в Тюменской области.  Не слыхали? А у нас таких посёлков – полстраны. Вот туда вашего крота! На полевые испытания. В условия вечной мерзлоты. Тогда и поглядим на его пользу для народного хозяйства».

Молодой изобретатель крота обеспокоенно заглядывал в коробку и что-то переключал.  А его сосед, считая, что спор завершился уверенной победой, уже высматривал очередную жертву. Ближайшие два стульчика были заняты одной дородной женщиной. Она невозмутимо дремала, облокотившись на картонный планшет. Какие рацпредложения скрывались в нём, оставалось только догадываться.

За изобретательной дамой сидел мужчина в тёмных очках, на всякий случай отгородившийся от окружающей среды ещё и наушниками. В металлическом чемоданчике, стоявшем у его ног, с равной вероятностью мог находиться как набор флакончиков с новым парфюмерным ароматом, так и портативный огнемёт  повышенного радиуса действия.  Вступать в диалог с хозяином чемоданчика двубортному не хотелось.

И тут входная дверь в конце коридора распахнулась, пропуская внутрь очередного посетителя. В одной руке он держал какую-то невзрачную пластиковую папку, а в другой – небольшое устройство, напоминающее большой сплющенный апельсин с кнопками на боку.

Сидящие в очереди заинтересованно оглядывали новичка. Он же тем временем прошагал прямо к важной табличке и прищурившись, словно удивляясь тому, где оказался. Собираясь войти прямо к важному лицу, посетитель ловко поставил свой апельсин на папку, будто на поднос, но тут к нему двинулся двубортный. «Уважаемый, а тут, между прочим, очередь!» — начал он многообещающе.  Но новенького это не смутило. «Мы по предварительной записи», — сообщил он, как казалось не столько бдительному пожилому, сколько вообще всем присутствующим. – На 14.30 по приглашению главного управляющего».

«Это кто такие «мы»? – проснулась дородная дама с картонным планшетом. – За вами ещё подтянутся такие же шустрые?».  

«Мы – это я и вот – оно, то есть он – искусственный можно сказать разум», — охотно пояснил мужчина. – Фильтр, построенный на основе нейронной сети».

«Фильтр чего?», — заинтересовался изобретатель электрического крота. – Это для воды или против курения?».

«Нет, что вы! Всё гораздо полезнее. Социально-значимая и общественно-важная разработка!», -  с этими словами апельсиновый ловко проскользнул в дверь, к явному неудовольствию сидящих в коридоре.

Оказавшись в кабинете, где располагались двое экспертов, внеочередной посетитель предъявил крайнему из них бланк-приглашение и остановился в нерешительности, размышляя с чего начать.

«Пётр Рюкзаков?» – уточнил первый эксперт, глядя в бумагу.

«Да, это я. Рюкзаков Пётр Петрович. По рекомендации научного совета», — отрапортовал изобретатель. – Вот это устройство, которое мы с группой товарищей разработали, оно будет помогать людям защититься от недоброжелательного общения, от скверных эмоций. Мы его так и назвали – сквернофильтр».

«Фильтрация в региональных масштабах? – деловито поинтересовался второй эксперт, занимающий место за столом в центре. – Или сразу на федеральный уровень замахиваетесь? Тогда с РосМозгНадзором согласований столько предстоит, что сами не рады будете».

«У нас совсем другая концепция, — повернулся к нему Рюкзаков. – Это устройство только для индивидуального пользования.   Оно настраивается на конкретного человека и фильтрует  негатив, который исходит от тех, кто скверно относится именно к нему. Обеспечивает так сказать, личную психологическую защиту.  Но в конечном счёте может быть полезна для улучшения психического здоровья всего человечества!»

«Ну, точно псих! Очередной создатель очередной фанастической хрени, — подумал второй эксперт. «Образец действующий?» — строго спросил он у Рюкзакова.

«Конечно, — откликнулся изобретатель. – Настроен, понятное дело, лично на меня пока. Вот смотрите…», — с этими словами он вынул из отсека на боку устройства и надел плотные наушники.   – Система чуткая, скверных людей вообще не даст услышать».

«Ну, а как будем проверять-то? Вы этих самых скверных людей с собой доставили для опыта?», — не понял эксперт.

Рюкзаков молчал.

«Вы что там, оглохли что ли? К вам же обращаются!», — повысил голос второй эксперт. 

Изобретатель даже не обернулся к нему.

«Так, Пётр Петрович, давайте без фальсификации! – предупредил первый эксперт. – Вас уважаемые люди направили, так что вы не подставляйте их своей безответственностью и неподготовленностью .  Чтобы нам не пришлось отправлять отрицательный отзыв».  

Заподозрив что-то неладное, изобретатель торопливо стянул наушники. «Вы что-то сказали? – спросил он, глядя то на одного, то на другого эксперта. – Простите, я ничего не слышал».

«Не работает? Так идите и дорабатывайте, — выдохнул второй эксперт, уже не скрывая раздражения и непрязни. – Зачем приносить всякую … недоработанную конструкцию?».

Изобретатель переминался с ноги на ногу и тревожно заглядывал в свою папку с бумагами, будто надеялся найти там инструкцию по выходу из неловкой ситуации.

«Значит так, — подытожил второй эксперт. – Только из уважения к профессору, который вас рекомендовал, мы не будем заносить этот минус в систему и лишать вас изобретательских прав сроком на два года, как могли бы. Будем считать, что вас тут сегодня не было. Не пришли. Опоздали. Заболели.  Понятно?». 

«Идите-ка отсюда, молодой человек, учитесь на своих ошибках», — посоветовал напарник. 

«Сколько можно терпеть — приносят разную безумную дрянь! – выругался второй эксперт, когда дверь за Рюкзаковым закрылась. – И ты посмотри на этого наглого придурка  — защитить человечество он собрался своим  фильтром, а сам с поломанными наушниками припёрся…  Вбей фамилию Рюкзаков в наш чёрный список, чтоб его заявки повторные сразу в корзину отправлялись».

«А если эта штука всё-таки того – немножко работает? – осторожно предположил первый эксперт.

«Да, вы что? – уставился на него второй. – Вы тут того – говорите, да не заговаривайтесь. Ошибок у нас – не бывает!».

Виктор ГАЛЬПЕРИН